life.com

[Swinton]

Вообще, если есть желание и куча времени можно посмотреть галерею Тильды на life.com, там на данный момент 2740 фото, я сейчас нашла - глазам не поверила.) В основном, конечно, с различных церемоний и награждений.

вот здесь

@темы: фото, ссылки

---

[Swinton]

Колдунья из Хроник Нарнии *_*

@темы: сканы, Chronicles of Narnia, фильмы

---

Pomellato by Paolo Roversi, 2010

[Swinton]

TS takes part in the new Pomellato campaign (italian jewelry maker): “M’ama non m’ama”.
Тильда представляет украшения, фото небольшие 360х540. from

+5

@темы: Pomellato, сканы, Paolo Roversi, 2010

---

[Swinton]

Диапазон ее ролей поражает: от превратившегося в женщину мужчины в культовой картине «Орландо» по роману Вирджинии Вулф до злой колдуньи в фэнтези-блокбастере «Хроники Нарнии». В новой картине Луко Гуаданино «Я есть любовь», представленной в Венеции, она играет русскую эмигрантку, которая вышла замуж за богатого миланца и оказалась в золотой клетке. С актрисой встретилась корреспондент «НИ».

– Вы всегда играете личностей неординарных, идущих наперекор общепринятым правилам, чуждых тому, что их окружает. А в жизни всегда ли вы были бунтаркой?

– О, я всегда была слишком ленива для того, чтобы следовать каким-то заданным правилам. Я родилась в аристократической семье (хотя и не настолько богатой, как та, о которой идет речь в моей последней картине) и была артистичным ребенком. Нет большей беды, чем родиться художником в семье, где отродясь не было художников и где не любят искусство! Мне приходилось отвоевывать свою свободу, свое право быть такой, какая я есть. Наверное, это нашло отражение и в моем творчестве. Есть что-то очень интересное в социальной нише богатых, которая признает только фиксированные схемы поведения. А мне всегда нравилось оказываться вне этих схем. По сути, мы воплощаем в кино или в жизни только два образа – как все или отлично от всех. Может быть, я выбрала второй вариант потому, что первый сценарий, который я прочла в жизни, был «Человек, который свалился на землю» Дэвида Боуи. Так что мне всегда нравилось играть чужаков.

– Дэвид Боуи повлиял на вас? Иногда кажется, что вы неуловимо похожи...

– Благодарю, это лучший комплимент, который я слышала за долгое время. Конечно, мы похожи! Он мой брат! (Смеется.)

– Вы говорите по-русски и по-итальянски. Когда вам удалось выучить столько языков?

– Наверное, мне стоит извиниться перед русскими зрителями, – но надеюсь, мой акцент в фильме был не столь заметен. Тем более что я уже не в первый раз оказываюсь как-то связана с Россией. Мы снимали там «Орландо» – тогда я и прошла быстрый курс русского языка, и с тех пор какое-то минимальное представление о русском языке у меня осталось. По крайней мере, русский язык мне давался намного проще, чем английский. Да, и еще в «Бенджамине Баттоне» моя героиня встречается с Баттоном тоже в России (хотя на самом деле съемки проходили в Бербэнксе).

– Луко Гуаданино написал роль специально для вас. Вам было интересно играть русскую женщину, попавшую в совершенно другой мир?

– Да, мне было интересно сыграть роль Эммы – русской девушки, выросшей в интеллигентной семье, которая в начале 80-х вышла замуж за богатого итальянца для того, чтобы сбежать из клетки, а вместо этого попала в другую клетку, из одного ограниченного общества она попала в другое. Я много разговаривала с русскими женщинами, чья жизненная история похожа на судьбу Эммы: свадьба с богатым иностранцем, отъезд в Европу, невозможность вернуться назад. Они рассказывали мне о том, как открывшееся им богатство выбора и возможностей, торжество материализма и условностей в обществе просто заставили их замолчать, подчиниться, забыть себя как личностей. Они красились, наряжались, покупали драгоценности, но это не было полноценной жизнью, они так никогда и не смогли адаптироваться. Где-то в глубине души им стыдно: они продались, они струсили, они сменили клетку на клетку. Социализм на капитализм. Но для меня это все-таки сказочная история, а не реальная. Хотя я и встречала таких женщин – в золотых наручниках.

– Картина называется «Я есть любовь», это про вашу героиню. Что такое любовь для вас, Тильда, и как она соотносится с сюжетом фильма?

– Думаю, что любовь – это приятие одним человеком другого без всяких условностей и оговорок, это абсолютное приятие самого себя без всяких масок перед лицом другого человека, это отношения между абсолютными индивидуальностями. Любовь – это полный антагонизм самой концепции построения и развития продвинутого капитализма. Капитализм занят тем, что создает системы, в которых человеческая натура находится в подчиненном состоянии, люди типизированы, снабжены определенными характеристиками, ограничены и минимализированы. Если вам приходится жить в таком мире, то ваша жизнь тоже становится ограниченной: вы можете жить в определенном доме, делать определенные вещи, носить определенные драгоценности. И ваше свободное мышление тоже ограничено. Капитализм словно задает сценарий действия людям, сценарий, который не предусматривает ничего человечного.

– Думаю, сейчас такое построение жизни характерно в равной степени для Италии, России и большинства стран в мире.

– Наверное, так и есть, хотя это проблема, пусть и характерная для всего мира. Я говорю не о старинной феодальной системе, а о не так давно возникшем капитализме. «Капитализм: история любви» – спасибо Майклу Муру за подсказку!

– Это не первая ваша работа с Гуаданино?

– Нет, он уже снял документальный фильм со мной, вернее, про меня – со смешным названием «Любовная фабрика. Тильда Суинтон» – просто интервью со мной, которое тоже было представлено в Венеции несколько лет назад. Мы также сняли абсолютно безумный, полностью экспериментальный фильм «Протагонисты».

– Вы снимались у великолепных режиссеров с очень индивидуальными подходами к кинематографу, начиная с Дерека Джармена и заканчивая Дэвидом Финчером и Дэнни Бойлом. Что для вас главное в фильме, когда вы беретесь за проект?

– Мне нравится, когда в любой момент в истории существует бесчисленное множество вариантов развития, когда ты сам не знаешь, что может произойти дальше с твоим героем. Как, например, ты чувствуешь, что по сюжету кто-то должен умереть, но до последнего не знаешь, кто это будет. У меня странные отношения с моей профессией. С одной стороны, у нас словно бы бесконечный диалог – и как только я готова выйти на новый уровень в этом диалоге, появляется режиссер, который предлагает мне соответствующую моему состоянию роль. Возможно, я никогда не выбираю роли – я выбираю людей, с которыми мне предстоит работать. Тем более что мне очень повезло – я начинала сниматься в кино в фильмах Джармена, и это был для меня и своеобразный актерский детский сад, и школа. Именно тогда сформировались мои представления о кинематографе.

– Вы постоянно меняете представление о себе, ваши героини всегда обладают незабываемой, а подчас и вовсе странной индивидуальностью. Приходилось ли вам в обычной жизни изменяться, отказываться от своего старого образа и создавать новый с нуля?

– Мне повезло – у меня нет никакой индивидуальности, никакого образа. Поэтому мне легко представить себя другой. Никакой лишней подготовки – просто надеваешь подготовленный для тебя костюм и играешь роль.

– Вы и в жизни воплощаете столько образов. Как вам удается успевать одновременно участвовать в нескольких творческих проектах, быть прекрасной матерью, проводить собственный фестиваль, сниматься в фильмах?

– Интересно, почему этот вопрос всегда задают только женщинам? Никому не интересно, как финансовые воротилы успевают одновременно быть и успешными бизнесменами, и хорошими отцами? Они же тоже воплощают в жизни множество образов... Я бы сравнила нашу жизнь с жонглированием шариками (вот уж не знаю, как это получается), где шарики – это те роли, которые мы играем. Больше ролей – больше шариков, но принцип всегда один. Что касается меня лично, то я не жена никому, я счастливая мать, мне нравится моя работа. Я довольна своей судьбой. Главное – жить полной жизнью, наслаждаться ею. Если ваша работа – неотъемлемая и необходимая часть вашей жизни, которой вы наслаждаетесь, то это жонглирование удается вам еще проще.

– Сейчас вас все устраивает, но уверены ли вы в завтрашнем дне? Не боитесь ли вы постареть?

– О, нисколько! Я всегда знала, что настоящая жизнь для меня начнется после сорока – так и получилось.

КСЕНИЯ ЩЕРБИНО, Венеция, 9/09/2009
www.newizv.ru/news/2009-09-10/114210/

@темы: интервью

---

видео с YouTube

[Swinton]

1. с немецкого канала
Leute Heute (29.10.2009): Tilda Swinton auf der Viennale



2. в Венеции

GossipTV

3. Best Supporting Actress Tilda Swinton talks to the press after her big win on Oscar night!

Oscar Winner

Tilda Swinton tells us about her Italian labor of love..."I Am Love."

my name is Tilda Swinton

не забываем, если пройти по ссылке на сайт, размер видео будет больше.)

@темы: видео, I am Love, 2009, интервью, 2010

---

photo by Brigitte Lacombe

[Swinton]

@темы: Brigitte Lacombe, фото

---

I am Love

[Swinton]

Смотрим трейлер к фильму "Я Любовь", очень советую.)

@темы: видео, фильмы, I am Love

---

фотограф Paolo Roversi

[Swinton]

Acne Paper Sweden, January 2010

+ 5

L'Uomo Vogue, 2008

(+4)

@темы: сканы, 2008, Die Blutgräfin - Кровавая графиня, кросспост, Paolo Roversi, 2010

---

BlackBook

[Swinton]

2008 by Mark Pillai

(+12)

Her are some extracts from her interview:

On making her own clothes: “I wore a dress the other day that I made when I was 15 or 16… It was hand done, because I had never learned how to operate an electric sewing machine. Maybe that’s the reason I like wearing hand-made clothes, because I really appreciate the work that goes into them.”

On her favourite designers, Viktor & Rolf: “They made a really personal and slightly untidy and vagrant attitude in me really beautiful in the clothes they created–and that’s really a dream.”

On Rodarte: “Their clothes have attitude. And the physical quality of their clothes is delicious… You can feel that hands made their clothes.”

On winning an Academy Award: “The Motion Academy of doo da – what was it called? The prize is probably the most famous in the world. For months, at least, people can tell you who won the Oscars, but nobody really knows who wins the Pulitzer Prize or the Nobel Peace Prize. It’s shameful, but true. A lot of people really want one – really, really want one. And I’m embarrassed because I never did, and I feel a little ashamed that I was given one when I didn’t really want one.”

On who gave her the nickname ‘Swilda’: “The only person I ever met who called me Swilda, who gave me that name, is Matt Dillon… I don’t know. Maybe he was drunk.”

2005 Sofia Sanchez and Mauro Mongiello

+ 2

2002

@темы: сканы, Mark Pillai, фото, 2008, 2005, кросспост, интервью, 2002, Mauro Mongiello, Sofia Sanchez

---

Что-то вроде мальчика

[Swinton]

Евгений Гусятинский

Многие открыли ее для себя на прошлогоднем вручении «Оскара», когда она получила золотую статуэтку за роль второго плана в политическом триллере «Майкл Клейтон». Высоченный рост, абсолютно белая кожа, рыжие волосы, минимум косметики и роскошное черное платье в пол — Тильда Суинтон тут же затмила всех звезд, пришедших на церемонию

Мужчина в юбке, женщина в штанах

Для нее и ее поклонников, знающих Суинтон прежде всего как звезду авторского кино и талисман независимых режиссеров, это был триумф. Англичанка, чей аристократический род восходит к IX веку, Суинтон — единственная из современных актрис, кому удался беспрепятственный переход из гетто артхауса в высшую лигу Голливуда. Из мира авангардистов — Дерека Джармена, Белы Тарра, Робера Лепажа — в звездную компанию Джорджа Клуни, Брэда Питта, Тома Круза, Леонардо Ди Каприо и Киану Ривза: все они были ее партнерами по съемочной площадке.

Считается, что Голливуд всех загоняет в свои жесткие рамки. А ни на кого не похожая Суинтон — исключение из этого правила. Она вообще всегда разрушала стереотипы, и, прежде всего, стереотип женской красоты. Ее уникальную внешность называют инопланетной, фигуру — андрогинной, но это не мешает ей играть роковых женщин и позировать для модных журналов. Но в кого бы она ни перевоплощалась — в женщину или мужчину, ангела или киборга, — она всегда остается чуть в стороне от собственных образов. Видимо, эта интеллектуальная дистанция и позволяет ей быть кем угодно.

Вы стали музой многих современных художников — от режиссера-авангардиста Дерека Джармена до дизайнеров Виктора и Рольфа (Victor&Rolf. — «РР»). А кто вдохновляет вас?

О, этих людей так много! Вообще все режиссеры, с которыми я начинала работать, — это выходцы из художественных школ, артисты в широком смысле слова. Но должна признать, что большинство моих муз давно умерли и стали достоянием мирового искусства (смеется). Живых вдохновителей намного меньше.

А если говорить именно об актерском деле?

Дело в том, что я не воспринимаю себя как актрису. Я модель для художника, его материал. А мой идеал актерской игры — то, как существует ослик в фильме «Наудачу, Бальтазар» Робера Брессона: нейтрально, спокойно. Отсутствие как высшая форма присутствия — хотелось бы этому научиться.

За вами закрепилось амплуа андрогина. Вам все еще интересна эта игра в мужское-женское?

Конечно. Но давайте не будем ограничиваться гендером: ведь речь идет о познании собственной идентичности в целом. И чем больше я пытаюсь разобраться в ней, тем больше убеждаюсь, что никакой идентичности не существует, это какая-то непреходящая иллюзия. Я, например, все еще не могу сказать: мол, я знаю, кто я. Конечно, я могу категорично заявить вслед за Орландо (персонаж Суинтон в одноименном фильме Салли Поттер. — «РР»): «Скорее всего, я женщина». Но на самом деле не уверена, что всегда была девочкой. У меня ощущение, что долгое время я была кем-то вроде мальчика. С другой стороны, ощущения меняются…

Орландо решает возродиться женщиной, увидев смерть…

Я дочь солдата и сестра солдата. И часто думаю о том, что значит для человеческого духа принимать решения, которые принимают солдаты на поле боя, в том числе решение умирать. «Орландо» — фильм как раз о том, что такое дух, а дух не привязан к телесности. Кстати, главная-то задача, которая передо мной стояла в «Орландо», — не меняться вообще, все время быть одинаковой. Парадокс, но именно эта сопряженность с собственным духом и дарует человеку роскошь трансформировать себя, иначе говоря, быть свободным.

Вы играли мужчину не только в «Орландо», но и в театре…

Для меня это абсолютно естественное состояние — ходить по канату между мужским и женским, быть на границе разных ипостасей, в том числе сексуальных. Мне нравится ускользать от завершенности, определенности. Знаете, у меня ведь до сих пор не выросли грудь и попа более или менее стандартных женских размеров. Я до сих пор не воплотилась, я все еще в процессе становления — и счастлива от этого. Хотя я и попробовала превратить себя в женщину в «Джулии», но потом все опять вернулось на свои неопределенные места.

Правда? А многие решили, что Джулия — это как раз пародия на женщину. Она алкоголичка, потаскуха, преступница — было очень неожиданно увидеть вас в этой роли.

Да, но для меня Джулия все равно воплощает женское начало. Ведь главное в ней не то, что она все время на взводе, а то, как в этой женщине просыпается материнский инстинкт. И трагедия в том, что она не знает, что с ним делать: детей у нее нет и, наверное, уже никогда не будет. Однако состояние материнства не привязано к физиологии. Есть женщины, у которых есть дети, но они не хотят быть матерями. И наоборот.

Где предел этих трансформаций, экспериментов с собой? Или для вас его нет?

Я всегда исхожу из того, что меня волнует в данный момент. Например, с тех пор как я стала матерью, меня не покидает вопрос: что происходит с женщиной, когда у нее появляются дети, какую частицу себя она теряет, что сохраняет, что приобретает?

Не знаю, что происходит с мужчиной, когда он становится отцом, но вот про материнское бытие, наверное, кое-что понимаю — и думать над этим, ходить вокруг этого очень интересно. Кстати, скоро я буду сниматься в экранизации романа «Нам нужно поговорить о Кевине» Лионел Шривер, которую делает шотландка Линн Рэмсей, это довольно противоречивая, сложная и очень тяжелая история о матери и ребенке, вернее, о матери, которая сомневается в том, нужно ли ей быть матерью.

Или такая вещь, как старение, — я сейчас про свою героиню в «Загадочной истории Бенджамина Баттона». Это маленькая роль, но она меня очень зацепила — женщина, которая всю жизнь живет с ощущением сожаления. И только в очень зрелом возрасте решается сделать то, что всегда хотела, — как бы перематывает свою жизнь в обратную сторону.

Я сама пережила подобное, когда становилась старше. Мы живем в обществе, где считается, что определенные вещи нужно делать в определенном возрасте, что для всего есть свое время и опаздывать нельзя, что все события должны быть расположены в определенном и очень жестком порядке. И если вы что-то упустили, то уже не сможете сделать это никогда. Но думать так — значит загонять себя в тюрьму, превращаться в раба! Уверена, что все это неправда: если вы недостаточно отрывались в двадцать, вы можете оторваться в сорок, а если не оторвались в сорок, то сделайте это в шестьдесят — поверьте, такое возможно.

Хотя людям проще думать: «Все, уже поздно». Поздно не бывает никогда. Моим детям одиннадцать, и я чувствую, как сама возвращаюсь в этот возраст. Сейчас я только и думаю о том, что значит быть одиннадцатилетним человеком.

Голливудский пришелец

Когда она получила «Оскар», ей было сорок семь. По голливудским меркам — поздновато становиться звездой. Но только не для нее. Пока чуть ли не все голливудские актрисы ее возраста жалуются, что после сорока карьера заканчивается и найти достойную роль уже невозможно, Суинтон — голливудский пришелец, «чужой» — получает приглашения от лучших американских режиссеров: Дэвида Финчера, братьев Коэнов, Джима Джармуша. При этом она играет свой реальный возраст и не пытается в отличие от коллег выглядеть в жизни и на экране моложе, чем на самом деле. Дело в том, что интеллектуалка Суинтон, дебютировавшая в двадцать шесть лет, всегда была возрастной актрисой: она играла героинь с бездной внутреннего опыта.

Вас называют иконой арт-кино. Но теперь вы еще и в Голливуде снимаетесь. Этот переход — еще одна трансформация? Тяжело она далась?

Нет, потому что они сами ко мне пришли, как гора к Магомеду. Взять того же «Константина». Чтобы сыграть в нем, мне совершенно не пришлось перестраиваться: я просто взяла себя со всем своим опытом и поместила в большой голливудский фильм. Или, можно сказать, это они использовали меня как «рэдимейд».

Но даже в Голливуде вы работаете с первоклассными режиссерами — Дэнни Бойлом, Дэвидом Финчером, Коэнами. Как вам удается не ошибаться при выборе проектов?

Все дело в моем прошлом. Я работала на протяжении семи лет с одним и тем же режиссером — Дереком Джарменом. Это были абсолютно тепличные условия, как в детском саду. Лучшего места для работы над собой, для того, чтобы научиться быть по-настоящему восприимчивой, трудно было найти. Когда Дерек умер в 1994 году, я осталась без своего главного союзника. Но, к счастью, люди тогда уже знали, кто я такая, и сами стали ко мне обращаться. Фильмы, сделанные с Дереком, — это как тыл, который до сих пор ограждает меня от людей, с которыми мне не нужно сотрудничать.

А Голливуд — отличная достопримечательность, но я там турист, человек, прилетевший с другой планеты. Опыт работы в Голливуде походил на приключение, на путешествие, когда ты очень далеко от дома — я имею в виду не географию, а контракты с большими студиями. Сейчас приключение подходит к концу, и я возвращаюсь домой. Вот снялась в ленте «Я есть любовь» моего старого друга Луки Гуаданино, знаю его двадцать лет. Действие там происходит в среде итальянских аристократов, и весь фильм, сочетающий классику и модернизм, — наш оммаж Лукино Висконти.

А что касается съемок в Голливуде, то они свидетельствуют не столько о моих изменениях — я-то осталась прежней, — сколько об изменениях на самой «фабрике грез», о том, что люди, которым доверяют там стомиллионные бюджеты, видели «Орландо» и знают Джармена. И это безусловный плюс. Потому что совсем недавно там работали те, кто смотрел только другие голливудские картины.

Вы еще в новом фильме Джармуша снялись, не расскажете о нем?

Да мне самой очень любопытно узнать, что же это будет. Джим не любит говорить, о чем его фильмы. Вернее, он говорит, что не знает, о чем они. Мы снимали в Испании с его постоянной командой, где все как одна семья. Это фильм о путешествии: главный герой встречает на своем испанском пути разных людей, включая Гаэля Гарсия Берналя, Билла Мюррея, ну и меня в том числе.

А что происходит с «Алисой в стране чудес» — режиссерским дебютом Мэрилина Мэнсона?

Ничего, так как он продолжает записывать альбомы и гастролировать (смеется). Недавно я с ним разговаривала по телефону, и он «по-прежнему заинтересован в проекте». Но все это я слышу уже несколько лет! (Смеется.) Если все получится, то это будет не экранизация «Алисы в стране чудес», а фильм о ее авторе Льюисе Кэрролле, то есть о Чарльзе Доджсоне. Очень интересная фигура: он был не только писателем, но и пионером искусства фотографии.

Получение «Оскара» сделало вас настоящей звездой. Журналисты, наверно, уже достали?

Есть немного (улыбается). Но я не читаю то, что обо мне пишут. Мне неинтересны все эти обсуждения — как я выгляжу, как одета, какая у меня прическа и т. д. Вообще в этом есть что-то странное: работать в кино двадцать лет и счастливо жить своей жизнью, а потом вдруг попасть в сферу всеобщего внимания. Но не стоит преувеличивать влияние славы, моя жизнь нисколько не изменилась, все так и идет своим чередом.

Культурная борьба

В 1995 году она устроила перформанс в лондонской галерее Serpentine: неделю прожила в стек­лянном ящике на глазах у публики, причем большую часть времени спала. В 2003−м дизайнеры Виктор и Рольф посвятили ей свою женскую коллекцию, на показе которой все модели выглядели как копии Суинтон, а сама она декламировала поэму собственного сочинения. В 2005−м Суинтон выступала вместе с «бабушкой мирового рока» Патти Смит, читая тексты Брехта, Сьюзен Сонтаг, Уильяма Блейка и Уильяма Берроуза. Скоро выйдет новый альбом независимого британского музыканта Патрика Вульфа, где тоже будет звучать ее голос. Суинтон — выходец из андеграунда, и она никогда не забывает об этом, всячески поддерживая все неформатное.

Вы еще и активный участник культурного процесса вообще: делаете перформансы, участвуете в музыкальных проектах, поддерживаете молодых режиссеров. В прошлом году, например, представили в Берлине не только «Джулию», но и документальный фильм «Дерек».

Я сделала эту картину после того, как пообщалась с киностудентами в разных уголках света. Когда спрашивали, кто является для меня примером абсолютно независимого, свободного, сосредоточенного на себе кинохудожника, и я говорила: Дерек Джармен, многие из них пожимали плечами. Выросло поколение, которое не знает, кто такой Джармен. И это очень горько. Потому что Джармен был не просто режиссером, а настоящим культуртрегером — я не говорю сейчас о его политической деятельности, о борьбе со СПИДом. Он важен как пример культурного активиста, всегда сопротивлявшегося рынку, бизнесу, форматам, стереотипам. Причем это было победительное сопротивление: в конечном итоге он достигал своей цели.

Да, но это было двадцать лет назад. Вы считаете, что сейчас такое сопротивление возможно?

Я помню, как мы сокрушались и жаловались в 1980−е, как яростно художники противостояли политике Маргарет Тэтчер или Рональда Рейгана, как все это было сложно и мучительно. Но должна признать, что тогда все было намного лучше и легче, чем сейчас. В Великобритании существовали фонды, которые безвозмездно поддерживали авторское кино. А теперь их не осталось — все сожрал рынок.

Сегодня начинающему режиссеру нужно сперва доказать, что его фильм сможет принести прибыль, причем назвать точную сумму — и только потом зайдет разговор о том, что это будет за кино. И так везде, не только в Англии. Во многом это связано с тотальным упадком и одновременно с экспансией телевидения. В 1980−е у нас было очень достойное телевидение, а главное — оно существовало отдельно от кино. ТВ было индустрией, а кино — нет, и о нем говорили как о культурном явлении. Это здоровая ситуация. А сейчас по законам индустрии существует все. Каждый должен думать о себе как о производителе продукта.

Вы руководите альтернативным кинофестивалем Ballerina Ballroom. Как возникла эта идея?

Руковожу — это громко сказано. Мой фестиваль — что-то вроде вечеринки, которую я провожу у себя дома. В моем городке в Шотландии есть старый танцевальный зал, в прошлом году я решила его арендовать, но денег не было. И — представьте себе — на следующей неделе после принятия этого решения я получила «Оскар», и денежный приз был точь-в-точь таким, как сумма годовой аренды! Поначалу я сделала там обычный кинотеатр и устраивала просмотры по субботам.

Что показывали?

Свою коллекцию DVD, свои любимые фильмы. А вообще принцип был такой: показывать все, кроме того, что идет в огромных мультиплексах в полутора часах езды от городка. Потом мы оснастили зал новейшим цифровым оборудованием и в августе провели фестиваль. Его сокураторами были мои сыновья-близнецы — самые кинообразованные люди, которых я знаю. Рекламы у нас не было, вся информация распространялась через бесплатные социальные сети вроде Facebook, но зрителей было столько, что мы не смогли всех вместить. Люди, никогда не видевшие фильмы Фассбиндера, пришли смотреть его «Горькие слезы Петры фон Кант» — это был самый волшебный сеанс, на котором я когда-либо была. Хотя я смотрела этот фильм бесчисленное число раз — в университете, в синематеках, где сидит, в общем-то, подготовленная публика. А тут были в основном местные старушки и дети. И никто не ушел, и все они пришли на следующий день.

Феллини, Параджанов, Майкл Пауэлл собирали у нас аншлаги. Вместо стульев — мешки или просто голый пол. Билет стоил два или три фунта, но если вы приходите с домашними печеньями или одеты в стиле фильма, то вход свободный. Например, если вы надели килт и пришли в нем на шотландский фильм — вход бесплатный. Если надели одежду цвета «техниколор» и пришли в ней на «Поющих под дождем» (Один из самых известных фильмов, снятых в формате Technicolor. — «РР») — вход бесплатный. Если на иранский фильм «Башмак» вы пришли в красных башмачках — платить за билет не нужно.

Это будет ежегодное мероприятие?

Хотелось бы. У него уже появилось продолжение под названием Cinema Of Dreams — это передвижной кинофестиваль, который не привязан к конкретному месту. Нас поддержало шотландское правительство, и уже в марте мы будем проводить панораму шотландского кино в Пекине. Нам выделили обычный кинотеатр, но идея в том, чтобы китайцы почувствовали себя так, словно они в Шотландии. Мы все для этого делаем. Надеюсь, нам удастся вдохновить китайцев на то, чтобы они надели килт! Причина, по которой фестиваль Ballerina Ballroom оказался успешным, в том, что он был абсолютным сюрпризом для всех, включая организаторов: мы сами не понимали, что делаем и что из этого выйдет.

Вы так активно занимаетесь самыми разными проектами в самых разных областях, что хочется спросить: кем вы видите себя в будущем?

Знаете, я хочу сделать еще кое-что. Кроме Cinema Of Dreams мы создаем фонд «8 1/2». Для детей со всего мира составляется специальный каталог фильмов, с которых, как мне кажется, можно начать знакомить восьмилетнего ребенка с киноискусством. Если ребенок — где бы он ни жил — сообщит нам о своем дне рождения, мы бесплатно вышлем ему подборку этих фильмов или ту картину, которую он выберет сам. В этом проекте нам уже помогает World Cinema Foundation Мартина Скорсезе. А официальная презентация должна состояться на Каннском фестивале в этом году. Первый фильм, который мы подарим детям, — «Башмак» Мохаммеда Али Талеби, шедевр иранского кино.

Как родилась эта идея?

Спонтанно. Меня попросили рассказать о кино на фестивале в Сан-Франциско. Но я не очень понимала, о чем буду говорить. И тут мне неожиданно помог мой сын, которому тогда было восемь с половиной лет. Однажды перед сном, лежа в кровати, он спросил: «Мама, о чем мечтали и фантазировали люди до изобретения кино?» По-моему, абсолютно сногсшибательный вопрос, который волнует меня до сих пор. И я написала ему письмо с размышлениями на эту тему. Потом ее подхватил мой хороший друг, кинокритик Марк Казанс. У него нет детей, но он написал письмо себе самому, только в восьмилетнем возрасте, — о том, какие мечты его ждут в будущем.

Все мы любим кино. Все дети любят кино. Но посмотрите, как ограничен их выбор: Дисней, Пиксар, блокбастеры — все! Это же так несправедливо! Мои дети не смотрят телевизор, в этом смысле они как лабораторные мыши. Они считают, что «Вопрос жизни и смерти» Майкла Пауэлла, комедии братьев Маркс, фильмы Лорела и Харди, «Красавица и чудовище» Жана Кокто, «Все о Еве» Джозефа Манкевича — все это фильмы для детей.

Судя по всему, у вас уникальные дети…

Да нет же! Если у вас есть маленькие дети, просто покажите им эти фильмы и посмотрите на их реакцию. Уверена, они не будут разочарованы. В детях живет любовь к кино, и ее можно пробудить очень простым способом — сократив поток этого бесконечного оглушительного «бум-бума». Мои дети не любят мультиплексы, потому что там слишком громко. И я их понимаю: для маленького человека это слишком, особенно если ему лет шесть или семь. Лучше покажите им Жака Тати — кстати, это режиссер, который в своих фильмах всегда старался быть ребенком.

Ну, хоть блокбастеры с участием Тильды Суинтон ваши дети видели?

Нет, ни одного! Единственное, что они могли бы посмотреть с моим участием, — это «Хроники Нарнии». Но им хватило рекламного ролика в кинотеатре, после чего они сказали: «Мы не хотим это смотреть! Слишком громко!».
www.rusrep.ru/2009/08/interview_suinton/

@темы: интервью

---

интервью, я надеюсь что настоящее ^^

[Swinton]

Татьяна Чухрова «Клуни уже готов на мне жениться!»

— Тильда, вы сразу согласились сниматься в «черной» комедии «После прочтения сжечь» или раздумывали?

— Не раздумывала ни секунды. Мне позвонил Итэн Коэн и сказал: «Тильда, труба зовет, собирайся в путь — не пожалеешь. Снимаем жутко серьезную картину о высоком мужском интеллекте и смысле жизни. Твой друг Клуни тебя уже заждался». При этом Итэн после каждого слова делал небольшие паузы: мне показалось, что он набирает воздух в легкие, чтобы не расхохотаться. Братьев Коэн я знаю давно: они могут снимать кино буквально обо всем на свете, и это всегда будет талантливое и захватывающее зрелище. В прошлом году они пообещали мне роль в их новом проекте — о чем будет картина, братья тогда не знали и сказали мне: «Может, снимем кино о кроликах или о большой политике, а может, о космонавтах. Там видно будет. Придумаем и тебя сразу позовем». После звонка Итэна я моментально собралась, как солдат, и вылетела на съемки фильма о «мужском интеллекте».

— А тем временем троица «интеллектуалов» — Клуни, Питт и Малкович уже вовсю изучали сценарий картины?

— К моему приезду они действительно успели прочитать сценарий и обсудить свои роли. Меня все трое встретили с серьезными лицами — говорили, что без моей помощи им трудно войти в образы: мол, для этого нужна британская основательность, знание Шекспира и Байрона и все такое. И вот я, наконец, открываю сценарий и читаю: Малкович (мой экранный муж) — бывший агент ЦРУ — уволен за беспробудное пьянство, почти выжил из ума; Клуни (мой «любовник») — полный идиот и параноик; Питт (тренер фитнес-центра) — просто жизнерадостный придурок. И я — в роли жутко стервозной бизнес-леди в «черной» шпионской комедии. Вот вам и Шекспир с Байроном! Братья Коэн и Джордж потом гоготали как сумасшедшие — радовались, как лихо они меня развели. А на съемках начала хохотать и я — от смеха постоянно ныли скулы, когда я видела, как «входят в образ» мои партнеры. Все трое дурачились как дети, а Коэны их подбадривали. Питт и Клуни постоянно соревновались — каждый старался доказать, что придал своему лицу «наиболее глупое выражение». Питт хвалился, что в совершенстве отработал «идиотский прищур», Джордж приоткрывал рот и изображал панический страх. А Малковичу было сказано, что он в этом конкурсе никак не может участвовать, поскольку его
угораздило родиться с «подходящим лицом». Джон предупреждал, что отомстит. И отомстил! В картине есть сцена, в которой бывший агент кулаком разбивает нос герою Питта. Малкович делал это с большим удовольствием, все время требовал дополнительных дублей и приговаривал: «Только из-за одного этого кадра мне стоило стать актером. Превратить драгоценный нос Брэда в лепешку — дорогого стоит».

— А кто придумывал прически для ваших героев?

— Да мы сами и придумывали. Устроили конкурс на «самую дурацкую прическу», который в результате выиграл Питт. Впрочем, старались все: Клуни прикладывал ко лбу разные челочки, делал смешные хохолки на затылке, мне покрасили волосы в темный цвет и сделали бизнес-каре. Малкович полировал лысину и грозился ослепить ее блеском всех остальных, а Фрэнсис Макдорманд (она сыграла сослуживицу героя Питта) искусственно взлохмачивала волосы и зачесывала их за уши. Увидев меня с новой прической, Джордж съязвил: «Стерва из стерв! Когда же мы, наконец, будем любить друг друга на экране? Я уже готов жениться на тебе». Мы с ним давно мечтаем о таком проекте. А пока экранные отношения оставляют желать лучшего: в этом фильме наши персонажи почти готовы перегрызть друг другу глотки, а в предыдущей картине «Майкл Клейтон» я и вовсе заказала бедного Клуни. Зато в реальной жизни мы большие друзья.

— В этом году за лучшую женскую роль в «Майкле Клейтоне» вы получили «Оскар» и пообещали отдать статуэтку вашему американскому агенту. Неужели такая высокая награда для вас мало что значит?

— Совершенно верно, ничего не значит. Ни для меня, ни для моей семьи, ни тем более для моих соседей. Представьте, привезу я эту статуэтку в родной Нэрн, а похвалиться вряд ли кому смогу. (Смеется.) У нас и телевизоры-то есть не у всех, и про «Оскар» многие даже не слышали. Это нормально для небольшого шотландского городка. Зато у нас все знают, что такое Нобелевская и Пулитцеровская премии и кому их вручали. А статуэтку обязательно отдам агенту, потому что не считаю себя актрисой в истинном смысле этого слова. Я никогда не мечтала о каких-то конкретных ролях и славе: для меня важно знать, с кем я буду работать, а сценарий и образ — дело второстепенное. Я сначала договариваюсь о сотрудничестве с теми, с кем мне хотелось бы поработать, а потом жду, когда родится проект картины. Мне интересны люди, а не роли. Если те же братья Коэн или Клуни завтра скажут мне, что через три-четыре года приступят к съемкам фильма с моим участием, я сразу же соглашусь без всяких «поживем — увидим». И буду ждать. К счастью, долго ждать мне не приходилось. За последние пять лет я сыграла Эллу в «Молодом Адаме», ангела Габриэля в «Константине: повелителе тьмы», Белую колдунью в «Хрониках Нарнии», Карен в «Майкле Клейтоне» и еще в десятке фильмов. А в 80—90?х мне посчастливилось поработать с режиссером Дереком Джармэном в целых 9 картинах — одной из первых стал «Караваджо».

— Как-то не верится, что в Шотландии многие не знают об «Оскаре»!

— Так бывает. Но это не означает, что шотландцы не любят кино и не знают его. Киноманов у нас очень много, и премьер они стараются не пропускать. К слову, для всех, кто по-настоящему любит кино, я в этом году впервые организовала фестиваль в Шотландии. А помог мне в этом не кто иной, как Итэн Коэн. Мы арендовали старый танцевальный зал в Нэрне и показали фильмы — старые и новые (по 3 фильма в день) — и клипы, которые, на наш взгляд, могли всерьез заинтересовать зрителей. К примеру, «8 1/2» Федерико Феллини, «Все о Еве» и клип Бьорк. За три фунта стерлингов (чуть меньше 6 долларов) или корзинку домашнего печенья любой желающий мог посмотреть тот или иной фильм.

— Вы много работаете, часто уезжаете на съемки то в Америку, то в Новую Зеландию. Как ваши домашние относятся к этому?

— Я себя часто утешаю тем, что муж и дети уже привыкли к моим путешествиям. Конечно, частые расставания даются всем нам с большим трудом — скучаем безумно. Джон (с Джоном Бирном, художником и сценаристом, Тильда познакомилась в 1985 году в Эдинбурге, а поженились они спустя 5 лет, когда Джон оформил развод с первой женой. Супруги сначала жили в Лондоне, а после рождения детей переехали в Шотландию) всегда говорит: «Ни о чем не беспокойся, поезжай, мы обещаем хорошо вести себя и не прогуливать школу». Моим близнецам Ксавьеру и Онор в этом году исполнилось 11 лет, они ходят в школу в Нэрне. Муж с момента нашего знакомства мечтал о детях, а мне все казалось, что еще не время. Надо успеть многое сделать, а уж потом... Сначала сына, потом дочь, или наоборот. Нам с Джоном крупно повезло — мы заполучили и сына и дочь одновременно. Муж посвящает им почти все свое время, а когда мне удается его сменить, отправляется на этюды.

— А ваши портреты висят в доме?

— А как же! И мои, и детские. На всех портретах, написанных Джоном, я совершенно разная. Муж считает, что я многоликая. (Смеется.) Где-то я прочитала, что у «Тильды Суинтон бесплотная космическая внешность, позволяющая ей играть и женщин, и мужчин, и бесполых существ». Может, так оно и есть. На самом деле я действительно похожа на всех моих шотландских предков по линии отца, портреты и фотографии которых хранятся в моем родовом гнезде. Кстати, нашему роду Суинтонов почти 12 веков. И у всех моих предков мелкие черты лица, белоснежная кожа, рыжие волосы, зеленые глаза и очень узкая кость. Иногда я смотрю на фото отца и думаю: «Если убрать усы, то это будет мой портрет». (Смеется.) Косметикой пользоваться я никогда не любила (мне хватает грима на съемках), даже помаду с собой беру крайне редко. Я вижу, с каким удивлением здесь, в Венеции, на меня смотрят итальянки. Все они такие яркие, загорелые, с крупными глазами. Наверное, я тоже кажусь им существом из космоса. (Улыбается.)

— Или они вам просто завидуют. На всех церемониях с вами всегда рядом красивый молодой человек...

— Это Сандро Копп, талантливый художник и актер, он сопровождает меня во всех поездках. Можно сказать, что Сандро — часть моей семьи. Предугадывая следующий вопрос, скажу только одно: каждый имеет право быть счастливым и право хранить молчание, когда его спрашивают, почему он так счастлив. Я не исключение.

— Тильда, в Венеции на фестивальной фотосессии на вас были красные босоножки на высоченном каблуке. В них в принципе можно передвигаться?

— Да как вам сказать! (Смеется.) Наверное, можно, но ступни я стерла до крови. Что поделаешь — работа требует жертв, приходится терпеть.
7dn.ru/article/7days/299718

@темы: интервью

---

Онор

[Swinton]

Tilda Swinton and her daughter attend the opening ceremony of the Scottish Cinema of Dreams festival in Beijing on March 19, 2009.

@темы: фото, биография, 2009

---

Суинтон и Гуаданьино

[Swinton]

Актриса сейчас представляет драму «Я – любовь» со своим участием. Вместе с режиссёром фильма Лукой Гуаданьино, Суинтон планирует ремейк голливудского хита 1958 года «Тётушка Мэйм».
В фильме «Я – любовь» Тильда Суинтон играет русскую женщину, вышедшую замуж за богатого итальянца. Актриса описывает фильм как «Висконти под кислотой». Это уже третья совместная работа Суинтон и Гуаданьино.

«Мы с Лукой знакомы уже очень давно, и у нас очень похожее видение, - говорит Тильда Суинтон. – И нам нравится идея чистого кино, которое рождается из классики, но при этом по-настоящему современное».

Лука Гуаданьино сейчас собирается покинуть родную Италию и штурмовать Голливуд. «Мне очень хочется находиться поблизости с фильмами, которые я люблю, а это великие голливудские картины из прошлого, настоящего и будущего, - говорит режиссёр. – А когда работаешь с такой актрисой, как Тильда, то у тебя есть такая возможность, причём без опасения стать банальным».

Суинтон и Гуаданьино собираются переснять фильм 1958 года «Тётушка Мэйм», сделав из него «рок-н-ролльный, суперсмешной и супермассовый фильм». Главный герой оригинала – сирота, усыновлённый эксцентричной тёткой. Вместо 50-х действие будет перенесено в наше время.

@темы: фильмы, I am Love, новости

---

фотограф Murdo Macleod

[Swinton]

+81

@темы: сканы, Murdo Macleod, кросспост

---

фотограф Jeff Vespa

[Swinton]

2008 Portrait





2006 Portraits





Tilda Swinton and Keanu Reeves
Photoshoot 2005








2002 portrait

@темы: сканы, 2008, Jeff Vespa, 2006, 2005, кросспост, 2002

---

[mikomijade]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Swinton]

нам подарок на открытие от  sharonalee =) фото пока небольшие

@темы: фото

---

Esquire, февраль 2009

[Swinton]

Обложка прошлогоднего февральского номера выглядела так:



сканы интервью можно посмотреть здесь

@темы: сканы, ссылки, 2009, интервью

---

фотограф Craig McDean

[Swinton]

Another Magazine 2009

мой любимый фотосет )) Только что нашла к нему еще 4 фото:

Photoshoot 2005

Photoshoot 2003

+ 3

@темы: сканы, 2005, кросспост, 2009, Craig McDean, 2003

---

Пост для ссылок

[Swinton]

Здесь можно поделиться полезными и интересными ссылками, потом добавим их в в пост или эпиграф.

tildaswinton.net - не забываем .)

Сообщество The Best Photosessions спасибо  Julietta_!
еще спасибо юзеру  sharonalee
и конечно же  ~Madame~ не пропустите, спасибо!

фотосеты постараюсь перенести и сюда, чтобы всё в одном месте было.

так, еще страничка Тильды на кинопоиске, там тоже много хорошего.
IMDb

upd. 17/03/10

life.com

vogue.co.uk

www.tineye.com/ - поиск изображений большего размера

upd. 18/05/10
zimbio.com хороший ресурс с публичными фото
superiorpics.com

@темы: сканы, фото, ссылки